Палец на спуске - Страница 17

Якуба Пешека сегодня в зимнем саду надо было только высмеять и заставить замолчать. Философия Ярослава была тоже не более чем смешной.

Они поднимались с отцом по лестнице на четвертый этаж. Ярослав устал быстрее, чем он мог предположить.

Старый и страшный Якуб Пешек, который был сегодня осмеян, — очевидно, единственный человек, кто правильно понимает сущность современной обстановки.

Некоторые мысли и понятия уживаются рядом. Кто и при каких обстоятельствах их высказал?

Когда Ярослав вошел в квартиру и пропустил впереди себя отца, он снова пристально посмотрел ему в лицо и вспомнил, что сказал отец, вернувшись после трех лет пребывания в тюрьме.

Отец тогда похлопал Ярослава по спине и сказал:

— Правильно ты, парень, сделал. Видно, урок отца пошел тебе впрок.

Вспомнившееся было кошмарным сном, да и только.

Мария сидела на кухне у все еще включенного радио, хотя отец кончил говорить уже почти час назад. Сначала она просто потеряла способность нормально рассуждать. Слова отца звучали в ней, как шипение пара, уходящего из труб центрального отопления.

— Папа! Отец Якуб! Этот вечный бунтарь!

Мария сидела на кухне у играющего радио, но не воспринимала звуки, несущиеся из динамика. Она думала об отце, вспоминала о прошлом.

— Не нравится мне все это, Мария. В партии больше администрирования, чем настоящей партийной работы. Все секретари теперь с высшим образованием, на работу с людьми у них не хватает времени… — сказал ей как-то отец.

Это было год назад. За два года до этого он отказался от своей высокой должности и теперь работал только в местной партийной организации в Бржезанах вместе с Йозефом Шпичкой. Но он хорошо понимал, что идет партии на пользу, а что во вред. Свои мнения Якуб высказывал всегда и везде, невзирая на личности. Не может быть, чтобы теперь Якуб потерял остроту мысли, рассудительность!

А с другой стороны, отец ведь уже стар. Семьдесят лет не за горами. Не потерял ли он ясность ума? У него не было никакого образования, умным он был от природы и имел богатый жизненный опыт. Может ли такой разум уйти? Или, наоборот, он с каждом годом становится глубже? Особенно у Якуба, который хоть и стал немного медлительнее, но все же может еще заткнуть за пояс любого молодого.

Но несмотря на это, выступление Якуба по радио принесло несколько иной результат, нежели он сам ожидал. Мария никак не могла избавиться от мысли, что он сделал это напрасно. Она представила себе злорадный смех некоторых своих коллег по работе: «Какие слова! Любим Советский Союз!» Но что, если есть люди, которые хотели услышать именно такие слова? Именно по радио, и им нисколько не мешает, что Якуб перед выступлением был осмеян.

Мария ощущала странную тяжесть; ей казалось, что эта тяжесть от одиночества, которое она так часто испытывает в последнее время. Она выглядела какой-то одинокой в веселой и оптимистически настроенной компании коллег-учителей, среди которых были такие, которые решили, что у них уже выросли крылья. Другие предпочитали молча улыбаться. Но единства среди учителей не было.

Не обращался ли Якуб именно к ним?..

Звякнули ключи, дверь отворилась. Мария пошла встречать Ярослава. Она была удивлена, когда увидела рядом с мужем и его отца Алоиса. Тот сразу же озарился улыбкой:

— Марушка, дитя мое золотое!..

Ярослав только дольше обычного задержал взгляд на Марии; потом оба кивнули головой.

В ту же самую минуту двумя этажами ниже Гавличек решал важный для себя вопрос: зайти ему к Машину или не надо? Уже больше часа он не мог прийти к определенному решению. Подобное с ним случалось часто, особенно тогда, когда он пристально рассматривал собеседника. Товарищ Гавличек был управдомом. Первое время такой изучающий взгляд на самом деле оказывал действие на людей. Потом соседи узнали, что его взгляд является скорее визиткой, нежели проявлением чувств. Товарищ Гавличек некогда был вхож в высшее общество. Офицер по призванию, он до периода протектората дотянул только до капитана. Уйдя на пенсию, он любил, когда его называли паном капитаном. Этот человек был трижды женат и три раза овдовел. В жены он всегда брал еврейку с каким-нибудь доходным делом и домом, расположенным недалеко от центра. Завистливые коллеги распускали о нем ехидные слухи, что прежде, чем жениться, его офицерское величество всегда узнавало, достаточно ли богата его будущая жена.

Однако в общем пан Гавличек был настоящий чешский добряк и патриот. Когда у него уже не стало возможности содержать роскошную квартиру на втором этаже отделанного мрамором дома, он обменял ее на квартиру в панельном доме и за свою самоотверженность и доброту, а также за свою рассудительность получил место управдома еще до увольнения в запас. С некоторых пор, отсидев полгода за какие-то выкрики в трактире, он не говорит больше ничего такого, что кто-нибудь мог бы истолковать по-своему. Иногда даже казалось, что он радуется, если, обращаясь к нему, кто-либо называет его товарищем.

Несколько минут назад пан Гавличек внимательно выслушал всю радиопередачу — и редакторское вступление, и исповедь Якуба Пешека, — зная, что Якуб — отец пани учительницы Машиновой. А так как в последнее время управдом слышал несколько комментариев и рассуждений редактора Машина, и это были совершенно иные речи, нежели та, которую он услышал несколько минут назад из уст близкого родственника редактора Машина, Гавличека теперь распирало желание бросить все и навестить соседа. Чтобы, так сказать, все стало на свои места.