Палец на спуске - Страница 39

Алоис встал, услышав в соседней комнате чьи-то шаги, вздохнул, понимая, что придется еще как следует подумать, так как не просто схватить Якуба за жабры. Нелегко это будет, черт подери! Но старые мозги Алоиса продолжают шарить по закоулкам, ища какую-нибудь зацепку. Его не покидает уверенность, что он вот-вот что-то придумает. Ведь в конце концов нет людей без грехов, таких грехов, которые не бледнеют от времени и которые можно выставить на суд людской.

…А в соседней комнате Ярослав внимательно смотрел на Марию, спящую спокойным сном. А почему бы ей и не поспать, ведь сейчас каникулы, дети в санатории.

Он приготовил завтрак, а потом проводил отца до автобусной остановки.

Алоис, попрощавшись с Ярославом, стоял на автобусной остановке. Солнце уже поднялось высоко, но люди, стоящие на остановке, имеют сонный вид. Так что можно и самому прикрыть глаза и заполнить время ожидания мыслями о будущем.

Людская душа, говорят, нежна, как мясо моллюска. Вот почему люди стремятся прикрыть ее прочной броней. И беда тому человеку, чья броня дает трещину. Ведь только спрятавшись в прочную скорлупу, можно помечтать о чем угодно. Например, о том, как Алоис станет генералом, а шеренги войск будут слушать его речи. Можно помечтать и о других любопытных метаморфозах в судьбе, особенно если имеешь хоть чуточку власти и можешь повлиять на чужие судьбы.

Алоису почудилось, что приближается его собственный час правды. Когда придет эта долгожданная минута, Алоис будет вести себя спокойно, рассудительно, достойно, с чувством ответственности. Он поступит так же, как недавно вел себя в передаче телевидения тот самый чертовски симпатичный блондин. Он скажет о том, что уже каждый давно знает, но о чем нельзя было говорить. Он расскажет, как его унижали, как наплевательски относились к его способностям, опыту и уму. О делах всего общества он не станет говорить: об этом, слава богу, уже сказано достаточно. Он расскажет о себе, и всякий, кто услышит его, не удержится от слез…

Однако пан Беранек приедет в Бржезаны после обеда. Алоису предстоит еще много поработать и передумать. Конечно же, в первую очередь надо бы это самое дело провернуть до обеда, и тогда Алоис почувствовал бы себя как в раю, тогда все несправедливости были бы перечеркнуты. Но что, собственно говоря, надо провернуть до обеда? О чем идет речь? Конечно, о деле Якуба!

Алоис сделал несколько нервных шагов, ругая себя за то, что легкомысленно тратит время. Но если бы заранее знать, какие решения созреют в голове! Еще утром в постели он обдумывал, как подступиться к этому делу, но сразу разве придумаешь, ведь никто его таким вещам не обучал.

Алоис остановился и начал внимательно всматриваться в окружающих его людей, дома, проезжающие автомашины. И тут он заметил мужчину, подходившего к остановке: невысокий, коренастый, широколицый, в зеленом костюме, на лацканах пиджака — серебристые веточки ели, на шляпе — никелевый значок с оленем, а за ним торчат перышко сойки и пучок шерсти выдры. Возле его ног, обутых в шерстяные чулки, увивается рыжая собачонка-такса, на спине висит небольшой рюкзак… Но все это для Алоиса неважно! А что там еще на ремне через правое плечо? Эту вещь Алоис отлично знает! Он, как зачарованный, всматривается: плоский чехол наподобие крестьянского сапога, а внутри — охотничье ружье!

Алоис победно улыбается, достает из кармана бумажник, находит в нем листочек, читает, а потом аккуратно прячет его…

Вот это идея! Прямо озарение! Нет, не хватит терпения до обеда промолчать об этом. Он идет к перекрестку и садится в трамвай. Следующий автобус в Бржезаны идет через два часа, так что времени хватит.

Почти сорок лет ждет он этого часа расплаты. Почти сорок лет носит в душе чувство страшного унижения после того случая, когда Якуб наставил на него винтовку и заставил во всем признаться. И эта простая идея ведь могла не прийти ему в голову!

Алоис застал пана Беранека как раз в момент, когда тот собирался уходить из дому. Но пан охотно задержался и с большой радостью выслушал сообщение Алоиса о том, что этот самый консерватор, догматик Якуб Пешек незаконно, не имея разрешения, хранит дома винтовку. Беранек глубокомысленно и вместе с тем не без удовольствия одобряет предложение Алоиса придать сегодня же этому факту необходимое общественное звучание.

«Если мы говорим о морали и законности, значит, за них надо бороться!»

И пан Беранек в добром расположении духа отправляется на заседание своего комитета.

По стечению обстоятельств всего лишь в нескольких шагах от автобусной остановки, где Алоис испытал великое озарение, на квартире своего друга капитана все еще нежится в постели майор Некуда. За рюмкой вина и глубокомысленными рассуждениями о мировой политике они засиделись до глубокой ночи. Капитану надо было рано утром уходить на службу, его жене на работу, а миссия майора Некуды в данный момент заключалась в том, чтобы размышлять.

Вчерашний день не принес ему успеха, но майор Некуда не думает сдаваться. Перед ним поставлена четкая задача, снова подтвержденная во время продолжительного и отнюдь не официального вечернего разговора с Прагой: по возможности изолировать от политической жизни полка подполковника Пешека, который, видимо, вовсе не намерен отмежеваться от бредового выступления своего отца. Вчерашний день не принес успеха, но майор Некуда не только не пал духом, но, наоборот, испытывал чувство удовлетворения. В полку практически не существовало никакого политического влияния. Конечно, это самая подходящая почва для утверждения влияния сильной личности, которой не потребуется больших усилий, чтобы завоевать полк на свою сторону. Все дело в том, что такой личности в полку нет. Не так-то сложно будет уменьшить или даже совсем устранить влияние подполковника Пешека, так как ему самому, видимо, не все ясно. Не сложно. Допустим. Но как это сделать конкретно, практически? Одними разговорами вряд ли тут добьешься чего-нибудь.